Солнцев Николай Адольфович

(1902-1991)

Профессор, доктор географических наук

Заведующий кафедрой в 1949-1955 гг.

 Родился 21 февраля 1902 г., ст. Евье, ныне г.Вевис, Литва

Скончался 6 ноября 1991 г., Москва.

 Физико-географ, ландшафтовед, геоморфолог. Окончил географическое отделение биологического факультета МГУ (1935) по специальности геоморфология.

Кандидат географических наук (1940), доктор географических наук (1964).

Профессор (1965), заведующий кафедрой физической географии СССР (1950-1955). В Московском университете читал курсы «Основы учения о географическом ландшафте», «Физическая география СССР», «Общее землеведение», «Общая гидрология», «Физическая география Австралии»,  «Физическая география полярных стран», «Проблемы физической географии».

Почетный член Географического общества СССР (1970). Именем Н.А.Солнцева названа бухта на Новой Земле, к северу от мыса «Пять пальцев». В 1960-1986 гг. – ответственный редактор и заместитель ответственного редактора журнала «Вестник Московского университета. Серия географическая».

Область научных интересов – ландшафтоведение физическая география, физико-географическое районирование. Основоположник регионального ландшафтоведения, глава ландшафтной школы Московского университета. Создатель теории современного ландшафтоведения, представлений о иерархической  структурной организации географической оболочки и Единой природы, неполных и полных природных территориальных (ПТК) и  аквальных (ПАК) комплексах, которые являются основными объектами изучения географии. Сформулировал представление о ландшафте, как сложном природном образовании и основной географической единице. Разработал учение о морфологии ландшафта. Проследил историю возникновения и развития ландшафтных идей. Доказал неравнозначность взаимодействующих факторов, расположив их в ряд от сильных к слабым (ряд Солнцева). Рассмотрел суточный и годовой циклы и ритмы развития ландшафтов, выявил нормальные, опасные и катастрофические амплитуды ритмов. Разработал методику ландшафтных исследований и картографирования с использованием аэрофотоматериалов. Стал инициатором и организатором прикладных ландшафтных исследований в области сельского хозяйства, районных планировок, изучения и прогнозов стока и т.д.

Тема кандидатской диссертации: «Снежники как геоморфологический фактор». Тема докторской диссертации: «Научные и прикладные проблемы ландшафтоведения» (защищено по совокупности работ).

Подготовил 17 кандидатов наук. Опубликовал более 100 научных работ, в том числе одну монографию.

И.И. Мамай. Николай Адольфович Солнцев (к 100-летию со  дня рождения) // Известия Русского Географического общества. 2002. Т. 134. Вып. 3. С. 1-6 

Воспоминание о Н.А. Солнцеве

И.А. Авессаломова

В течение многих лет одной из традиций нашей кафедры остается поход «на блины», который каждый год проводится в конце февраля (проводы зимы!). Мы впервые столкнулись с этим на 2 курсе, когда наша группа была ответственной за предстоящее мероприятие, а Николай Адольфович предложил организовать его на своей даче. Я ужасно волновалась, так как очень любила бабушкины блины, но никогда не пекла сама. Успокоили старшекурсники, вызвавшиеся помочь. Наш передовой отряд (7 человек) накануне вечером отправился на солнцевскую дачу, которая находилась вблизи Нового Иерусалима на высоком берегу Истры. Приехали в морозной темноте и обрадовались, увидев гостеприимные огоньки дома. Николай Адольфович стоял на крыльце в спортивном костюме и сразу повел нас в комнату. Там было тепло и весело потрескивали дрова в печке. Неожиданно он поставил на накрытый стол бутылку водки и сказал, что обязательно надо «по чуть-чуть», чтобы не простудиться. Потом долго пили чай и разговаривали. Ему было интересно, что привело нас на геофак и как представляем свою будущую профессию. Валера Михеев (3 курс) подбрасывал поленья в печь, а его однокурсница (Паша Цирулькевич) поставила тесто. Я часто вспоминаю этот уютный вечер и задушевные беседы с Николаем Адольфовичем.

 Утро было хлопотное – пекли блины, складывали стопками и укрывали, чтобы не остыли. С улицы доносился разговор Николая Адольфовича с кем-то, чей голос показался очень знакомым. Выяснилось, что это Анатолий Георгиевич Воронов, который читал нам лекции по биогеографии. Он жил на соседней даче и был давним соседом и близким другом Н.А. Солнцева. Оба стояли на заснеженной лужайке в валенках и оживленно беседовали. Закончив с блинами, мы успели немного пробежать по зимнему лесу. Но вскоре пришел автобус, из которого весело вылезали члены нашей кафедры во главе с Николаем Андреевичем Гвоздецким. Студенты в основном пришли со станции на лыжах. Вот так в неформальной обстановке проходило мое первое знакомство с Николаем Адольфовичем.

После окончания 2 курса все студенты проходили отраслевые практики по отдельным предметам в Красновидово на берегу нового, заполняющегося водой Можайского водохранилища. Рядом с нашей базой в воде у берега стояла церковь, к которой можно было подойти по мосткам. Туда мы ходили в кино. После завершения отраслевых практик (по геоморфологии, почвоведению, биогеографии, гидрологии и климатологии, когда мы  запускали шары-пилоты и учились фиксировать метеопараметры) большая часть студентов  уезжала на дальние практики. Сданы все зачеты, не только по отдельным предметам, но и по физкультуре (гребля, вождение мотоцикла, верховая езда). Но у физико-географов была еще одна неделя с практикой по ландшафтоведению, которой руководил Николай Адольфович. К этому времени мы уже тосковали по дому, хотели съездить на выходные в Москву и договорились, что он начнет вводную лекцию не в 9, как положено, а в 10 часов (к этому времени мы успевали вернуться из Москвы).

В понедельник утром нашу веселую стайку из 5 человек встретил полковник Штанге, который в семестре читал лекции по военной метеорологии, а летом был начальником базы в Красновидово. Он сообщил –  за опоздание на лекцию мы отчислены с практики. Оказалось, что по его настоянию лекция началась по обычному расписанию. Мы были весьма озадачены, но Николай Адольфович хитро улыбнулся, сказал тихо: «Приходите к машине» и взял нас в обзорный маршрут по долине Исконы. Первая остановка была на небольшом прирусловом валу, где объяснения Н.А. Солнцева продолжались почти час. До сих пор для меня остается загадкой, как на примере этого прируслового вала он показал нам многообразие межкомпонентных связей, характерных даже для небольшого природного комплекса. Николай Адольфович выстраивал специальные цепочки, одни из которых отражали влияние половодья на форму вала и гранулометрический состав аллювия, другие – согласованность отложений, почв и фитоценозов, третьи – последствия соседства с прилегающими комплексами пойм. Для каждой цепочки он намечал перечень данных, которые необходимы для доказательства существования или отсутствия связей; привлекал нас к дискуссии о репрезентативности выбранных показателей, предлагал строить новые цепочки. Вот такой своеобразной оказалась «лекция» Н.А. Солнцева на прирусловом валу Исконы – это был принципиальный комплексный методический подход к сбору полевой информации, который он старался передать студентам. И еще мы узнали новое слово «веретья», означающее речной вал, который не заливается полыми водами. Николай Адольфович считал, что выработанные веками народные названия хорошо использовать для обозначения ПТК, и собирал их по разным регионам.

В течение семестра мы встречались с Н.А. Солнцевым на лекциях по курсу Физическая география СССР, когда он читал о природе Русской равнины. По его рассказам было видно, какой это увлекающийся полевой исследователь. Одним из его увлечений оставался несомненно о. Колгуев, где он был в экспедициях еще в 1930-х годах и сохранил к нему особое отношение. Об этом острове Николай Адольфович мог говорить бесконечно  и посвятил ему целую лекцию. В завершении сказал: «Мы весь сезон встречали только рыхлые отложения. В последний день я пошел вдоль берега, вдруг туман рассеялся и вдали у самого уреза почудилось что-то похожее на уходящие в море слои коренных пород. Хотелось броситься туда, проверить, но призывный гудок парохода заставил вернуться и подняться на борт». Вот такие волнующие события полевой жизни Николай Адольфович сохранял в течение многих лет и вспоминал о них на лекциях.

Создавая свое учение о ландшафте, Н.А. Солнцев четко излагал и отстаивал его основные положения. Увлекаясь полемикой, был непримирим к другим мнениям и мог оспаривать их в чрезмерно резкой, как мне казалось, форме. По вопросам, связанным с теорией ландшафтоведения, он вел дискуссии не только с преподавателями и сотрудниками, но и со студентами. В 1960-е годы было такое положение – студентам, сдавшим сессию на «отлично» разрешалось свободное посещение (кроме лекций по политдисциплинам и военной специальности) и собственный график сдачи экзаменов. Мы втроем (Кирилл Дьяконов, Алексей Ретеюм и я) договорились с Николаем Адольфовичем досрочно сдавать ландшафтоведение. Помню, как мы сидели в пустой аудитории 2109 и горячо обсуждали разные вопросы. Кирилл делал главный упор на геофизических характеристиках и функционировании, я – на миграционных процессах, Н.А. Солнцев – на ведущей роли литогенной основы. Разговор получился очень интересный и в результате Николай Адольфович сказал: « Я не смог переубедить, но вы прекрасно знаете материал, хорошо подкованы и я ставлю всем отлично».

Гораздо позднее (1980-е годы) при появлении представлений и геостационарных, геоциркуляционных и биоциркуляционных структурах у Н.А. Солнцева возникало много вопросов к этим понятиям. Новые идеи развивались Владимиром Николаевичем Солнцевым и вошли в основу его кандидатской диссертации. Помню, в день его защиты я задержалась на кафедре и, когда в кабинет вошел Николай Адольфович, воскликнула: «Вы не на Совете? Уже сейчас Володе слово дадут!». Он ответил: «Ах, Ира! Как хочется пойти, выступить, высказать несогласие и подкрепить весомыми аргументами, разгромить некоторые положения! Но ведь сын все-таки». Но было видно, что Николай Адольфович волнуется и очень горд за Володю.

Иногда замечания Н.А. Солнцева были довольно неожиданны, но очень полезны. Как-то он давал рецензию на мою статью в Вестник. Рассматривалась возможность использования юрских глин Московской области как источника необходимых биогенных микроэлементов для сельскохозяйственных растений. Николай Адольфович отметил, что очень важна попытка привлечения внутренних геохимических ресурсов литогенной основы, но он беспокоится – как глины вносить на поля, не утяжелив механический состав пахотных почв. При написании статьи все мое внимание было нацелено на выявление факторов формирования микроэлементного состава глин, а думать о том, как их рассыпать на полях и в голову не приходило. Привожу этот пример, так как именно его отзыв показал мне целесообразность рассмотрения проблем под разными углами зрения. Николай Адольфович считал перспективными многие направления физической географии. Именно Н.А. Солнцев, когда был заведующим (1950 -1955 гг.), пригласил на нашу кафедру Александра Ильича Перельмана, который потом в течение нескольких десятилетий читал курс «Геохимия ландшафта».

Многие ученики и последователи ландшафтно-географической школы Н.А. Солнцева делают упор исключительно на роли литогенной основы, ставят ее «во главу угла» своих исследований. Не зря говорят, что ученики часто оказываются фанатичнее своего учителя, отстаивая его идеи. Мне же всегда казалось, что взгляды Николая Адольфовича были гораздо более глубокими. Так, отмечая большие заслуги В.П. Семенова-Тян-Шанского в обосновании роли рельефа и пород в географической дифференциации, он резко критиковал его схему физико-географического районирования Русской равнины, на которой не получили отражения природные зоны. Необходимость их учета ярко прослеживается в статье Н.А. Солнцева «В защиту закона зональности». К сожалению, она не вошла в сборник его избранных работ, вышедший к 100-летию со дня рождения. Хорошо известно и ландшафтное правило, в котором Николай Адольфович сформулировал возможность биотической модификации геоматической среды в зависимости от количества живого и мертвого вещества. Такие примеры, которых можно привести гораздо больше, отражают широту его мировоззрения. Интерес к организации природной среды он стремился передать окружающим и отразить в своем «Учении о ландшафте».